Людская психика имеет одну специфическую особенность – вытеснять из сферы восприятия неприятные и беспокоящие ее вещи. В народе об этом обычно говорят: «Человек ко всему привыкает… даже к виселице». Мы до такой степени свыклись с социальными болезнями нашего города, что сознательно не желаем замечать его медленной гибели. Пока кто-то обещает нам возрождение страны, Горловка исчезает с лица земли. В буквальном смысле. Некоторые наши предприятия уже стали достоянием архивов, а жилые дома и админздания превратились в пустыри. Глядя на все это, подсознательно понимаешь – то ли еще будет…

Изучая на протяжении нескольких лет родной город, я перестал воспринимать руины, как нечто страшное или мрачное. Исчезло чувство тоски по прошлому, оставив лишь душевное содрогание при виде «муниципального некроза» настоящего. А если смотреть на развалины с творческой позиции, то они кажутся даже интересными. Чем, по сути, является здание? Это воплощение идей и мыслей архитектора (пусть даже и эпохи Никиты Хрущева). Взяв у природы необходимый материал, человек создает нечто новое. А что такое развалины? Это архитектурное творение времени. Используя в качестве материала человеческую цивилизацию, оно с помощью «погодных» инструментов также созидает нечто свое. Пускай и недолговечное, но все же неповторимое произведение. Время – это великий постмодернист, наделенный правом последнего акта творения.

Как бы то ни было, но Горловка сегодня слишком богата «архитектурными объектами времени». К огромной печали рядовых горловчан и вящему восторгу фотографов-постиндустриалистов. Об этом мало пишут газеты, предпочитают молчать чиновники и стараются забыть горожане. Но с каждым годом «жилищная разруха», словно раковые клетки в старом организме, все глубже проникает вглубь нашего города. Ее метастазы охватили даже ЦГР. Стоит хотя бы вспомнить кинотеатр «Ровесник» и здания двух бывших ЗАГСов. Город ссыхается, отделяя из своей плоти омертвевшие районы и коммуникационные сети. Это похоже на то, как змея в последний раз скидывает старую кожу, без возможности регенерации. Когда в Горловке последний раз строили новый жилой дом? Только церкви, магазины и иные «малые архитектурные формы». Наш город перестал развиваться – он превратился в кусок глины, постоянно меняющий форму в руках времени.

Предлагаю небольшую экскурсию по горловским непромышленным развалинам – всему тому, что город отбросил за ненадобностью. Почему непромышленным? Погибшие промобъекты – это отдельная (и очень большая) тема для «Особого мнения». Итак, первый пункт назначения – поселок «Химик». Место настолько мрачное, что, будучи здесь вечером, с легкостью представляешь себя героем книг Говарда Лавкрафта. С упадком Горловского химического завода оно стало все глубже уходить в Воробьевский лес, отдаляясь от цивилизации. Бесподобные (в плане архитектуры и местоположения) дома полувековой давности обзавелись пустующими квартирами, а фасады превратились в изъеденные язвами лица прокаженных. От многих зданий остался лишь фундамент и каменная крошка. Другие, хоть и существуют, но медленно растаскиваются местными жителями на кирпичи и стройматериал. Поселок Химик – это горловский Крауч-Энд. Тут чувствуешь, сколь тонка мистическая грань между миром реальным и потусторонним. Однажды я услышал здесь странный рассказ, который своим сверстникам поведал маленький мальчик: «В этих развалинах живет мертвая пятилетняя девочка. Время от времени она выходит оттуда и берет кого-то из детей за руку и уводит к себе. И больше этого ребенка никто не может найти. А видит ее только тот, кого она взяла за руку».

Двигаясь от поселка Химик в сторону храма Спаса Нерукотворного, можно лицезреть второй интересный пост-архитектурный объект Горловки – останки Дворца культуры ГХЗ. Кирпичи, бетон и… колонны. Шесть огромных столбов среди леса, словно памятник советской власти, пытавшейся приобщить людей к миру культуры. Я бы назвал это место – «Херсонес химиков». В 20 метрах от колонн, ближе к дороге, стоит забытый даже горловскими коммунистами памятник Владимиру Ильичу, напоминающий больше персонажа из кинофильма «28 дней спустя», чем вождя мирового пролетариата. По другую сторону от колонн расположился действующий стадион «Рассвет».

Третьим в ряду destruction-достопримечательностей Горловки можно назвать Дворец культуры Горловского коксохимического завода в районе поселка Октябрьский. Увидев его хоть раз, сердце любого горловчанина сожмется от непереносимой боли по уходящему величию нашего города. Этот храм искусств был одним из красивейших в Горловке, но стал жертвой промышленного кризиса. Недофинансирование, пожар и безразличие властей сделали его настоящим Домом Призраков, с заколоченными окнами и раскуроченными стенами. Идея о его восстановлении равносильна мыслям о поднятии Титаника с океанских глубин Атлантики. Богатство, низвергнутое в бездны нищеты и забытья. Самое впечатляющее здесь – сгоревшая библиотека на третьем этаже, вид которой ввергает посетителей в полнейший мрак и уныние.

Четвертое место отдам части поселка Гольмовский, находящейся возле Никитовского доломитного комбината. Те, кому доводилось сюда добираться общественным транспортом, наверняка могли видеть скелеты окружающих его домов, годами идущих путем коммунальной инволюции. Пожалуй, этот вид не раз будил в местных жителях философские мысли о бренности бытия и недолговечности всего сущего. На стенах многих гольмовских домов только-только начали проступать следы будущей разрухи. Стоит надеяться, что в скором времени мало кто из них появится в списке «мертвых строений Горловки».

Переместимся в район 88 квартала. Его жители, наверняка, догадались о каких зданиях пойдет речь. Прежде всего, это два недостроенных «пенополистирольных дома», которым суждено было стать экспериментальной моделью для нового «строительного бума». В начале 1990-х в них предполагалось вселить стироловцев. Но финансовые невзгоды двадцатилетней давности оставили домам роль места отдыха для местной молодежи и бездомных. Сейчас и «изгрызенные» посетителями стены – это частица стихийного сюрреалистического искусства. Буквально в сотне метров располагается еще одно место молодежных тусовок – недостроенная девятиэтажка. Ее пустые глазницы с тоской смотрят на жилых «собратьев» напротив, желая заполучить их свет и тепло. Ежегодно этот дом подвергается нашествию граффити-аматоров. Как-то раз мне довелось лицезреть здесь беспечных отроков, свесивших ноги из окон седьмого этажа и весело переговаривающихся матом. Глядя на эту девятиэтажку, хочется сочинить легенду примерно с таким сюжетом: «И сказала волшебница: «Когда будет восстановлен этот дом, с города спадет проклятье».

Шестой постиндустриальный объект нашего города – разрушенный ДК на поселке шахты им. Ленина. Это здание вызывает не меньше скорби, чем его «коллега» на поселке Октябрьский. Оскалившиеся зубы перекрытий и торчащие кости стен стали настолько привычной картиной для местных жителей, что вечером в его районе совершенно беззаботно гуляют мамы с колясками, а детвора играет в футбол. Здание-монстр для посельчан стал не более, чем фоновым элементом их обыденной жизни. Впервые попав сюда, мне на ум пришло четверостишье великого французского поэта Шарля Бодлера: «С ногами дряблыми прямым углом сходился/Его хребет; он был не сгорблен, а разбит;/На палку опершись, он мимо волочился,/Как зверь подшибленный или трехногий жид».

Седьмым в свой мрачный список я внес ж/м Комсомольский и близлежащий поселок. Увы, в самом жилмассиве мне не удалось запечатлеть разрушенных пятиэтажек – на их месте остались лишь кучи разбитого камня и красных кирпичей. А вот возле шахты и террикона можно найти настоящую россыпь заброшенных домиков. Вымирание частного сектора в Горловке – это тема для отдельного разговора, который коснулся бы поселков Кузнецовка, Поклонский, Мирный, Мичурино и т.д. Дома превращаются в землянки, а сады – в непролазные заросли. Попадая в поселок шахты «Комсомолец», представляешь, будто переносишься в будущее. Будущее, на карте которого уже нет города с названием Горловка. Бездорожье, осыпавшиеся склоны террикона и мусор – то, что ожидает наш край после исхода людей.

Для кого-то горловские развалины – это экстремальный туризм, для кого-то – боль по утраченному прошлому. В разбитых ДК среди пыли и тишины до сих пор слышны реплики ушедших на покой актеров. Заброшенные дома полны воспоминаний бывших жильцов и легенд соседей. Недострои приютили в своих углах духов ветра и тени прохожих. Все это – еще одна сторона нашего города. Темная, но от этого не менее интересная для тех, кто хочет узнать о нем больше.